Пламя соблазна [= Побег; Фонтан желаний ] - Джуд Деверо

Схватив вторую туфельку, она бросила ее в Тревиса, но теперь он ловко от нее уклонился. Хохоча, он запер за собой дверь и спустился вниз по лестнице.

Она ужасно устала. Не могло быть речи о том, чтобы не ложиться спать в эту ночь; но с каждой ночью кровать, как ей казалось, становилась все просторнее.

Ее разбудила тяжелая поступь — так могли звучать только шаги Тревиса, который пытался на цыпочках пройти по комнате. Не открывая глаз, она сделала вид, будто все еще спит, даже когда он склонился и поцеловал ее в щеку. Риган прислушалась — повернулся ли ключ в замке, но ничего не услышала и села. Протерев глаза, она убедилась в том, что зрение ее не обманывает — дверь была открыта настежь.

Не теряя ни секунды, она выпрыгнула из кровати, быстро надела бархатное платье и схватила туфли. Она тихо прикрыла за собой дверь, вышла на лестницу и стала спускаться вниз. В гостинице это была единственная комната, которая была расположена в стороне от всех остальных, и к ней вела узкая крутая лестница. Внизу, судя по запахам, находилась кухня. Вытянув шею, Риган увидела ногу и высокий сапог Тревиса у подножия лестницы. Ей сопутствовала удача, потому что на улице раздался стук лошадиных копыт и грохот нескольких повозок, потом мужской голос позвал на помощь. Риган обрадованно увидела, что Тревис бросился к двери.

Спустя секунду она уже была внизу, пробежала через пустую кухню, потому что прислуга выскочила на улицу, чтобы поглазеть на происходящее, и, наконец, оказалась на ярко освещенной солнцем улице.

Обуваться времени уже не было — Тревис очень быстро заметит ее исчезновение. Необходимо было убежать как можно дальше, и так, чтобы ее не обнаружили.

Но Риган никогда не доводилось бегать босиком по мостовым, к тому же прохожие стали обращать на нее внимание. Замедлив бег, она заметила между двумя домами темный проход, бросилась в него и присела на корточки между вонючими ящиками с рыбой.

«Думай!» — приказала она себе, потому что понимала — если она не учтет каждую мелочь, ей никогда не удастся не вырваться на свободу.

Присев на один из ящиков, она надела туфли и обвязала ленточками щиколотки. Сердце стало биться спокойнее, и Риган задумалась, что же делать дальше. Куда пойти и где найти пристанище, пока она не найдет работу? Где укрыться, пока этот безумный американец не уплывет из Англии?

Задумавшись, она не сразу расслышала крики на улице, но вдруг увидела Тревиса: он стоял боком к ней, широко расставив ноги и уперев руки в бока. Только спустя несколько минут Риган поняла, что он ее не видит, и отдает кому-то приказы. То, как он распоряжался посторонними людьми, только укрепило ее решимость избавиться от этого человека. Она присела позади ящиков и съежилась, в надежде, что он ее не заметит.

Даже когда Тревис повернулся и побежал по улице в другую сторону, Риган не шевельнулась, потому что понимала: такой человек не отступится от своего. Нет, Тревис Стэнфорд был слишком уверен в своем праве, чтобы принимать в расчет чье-либо мнение. Уж если он держит кого-то под замком, то, конечно же, без борьбы не позволит пленнику сбежать.

Сохраняя неудобную позу, Риган попыталась сообразить, что делать дальше. Прежде всего нужно выбраться из доков, а для этого нужно идти в сторону от моря. Ну, это сделать нетрудно, тем более, что половина дела сделана. Еще нужно решить, куда направиться из доков. Если бы она смогла найти дорогу к усадьбе Уэстон Мэнор, может быть, старая служанка Мэтта посоветовала бы, куда ей пойти.

Казалось, прошло несколько часов, но солнце по-прежнему светило ярко, а в доках было все так же шумно и людно. Собравшись с мыслями, Риган изо всех сил старалась не замечать, как у нее сводит ноги и болит спина. Дважды мимо нее прошел Тревис, и во второй раз она чуть было не окликнула его. Боль, разлившаяся по всему ее телу живо напомнила ей, как она оказалась в доках. В тот раз, правда, на ней была только ночная сорочка, и она не могла рассчитывать, что ее примут за леди, раз она была одета как уличная женщина. Теперь же, в элегантном бархатном платье любой признает в ней леди и не осмелится тронуть ее пальцем.

Вновь собравшись с духом, она улыбнулась и попыталась привести в порядок волосы. У портнихи-француженки и ее помощниц были короткие стрижки в греческом стиле, и Риган спросила себя, не обрезать ли и ей волосы. Может быть, в новой жизни (что бы ее ни ждало) она обретет новый, еще более изысканный вид.

За размышлениями и мечтами она не заметила, как прошло время, и солнце стало клониться к закату. Риган чувствовала, что готова к новым приключениям. Она избавилась от этого ужасного американца и теперь могла по своему желанию идти куда захочет.

Превозмогая боль в ногах, она медленно выпрямилась, размяла усталые ноги, и когда встала на землю, то почувствовала, что ступни ее все изранены. Ссадины были покрыты засохшей кровью и после первого же шага опять стали кровоточить.

Собравшись с силами, она направилась, в сторону темнеющей улицы. «Ты — леди», — сказала себе Риган. Она должна ощущать себя леди, а не обращать внимания на такие пустяки, как ободранные и распухшие ступни. Если она будет держать плечи и спину прямо, а голову высоко поднятой, никто не станет докучать ей — никто не осмелится оскорбить леди.

Подобно лесному пожару по докам распространился слух о том, что здесь разгуливает юная хорошенькая женщина. Даже пьяные, которые едва держались на ногах, очнулись от забытья и, спотыкаясь, направились на ее поиски. Целый экипаж корабля, только что пришедшего в порт после трехлетнего плавания, захватил бутылки рома и ринулся туда, где, как было известно с чьих-то слов, их ждала целая толпа женщин.

Изо всех сил скрывая страх, Риган старалась не обращать внимания на все прибывавшую толпу мужчин, окружавших ее. Некоторые из них беззубо улыбались, от них дурно пахло рыбой и грязью, они тянули свои мерзкие трясущиеся руки, чтобы потрогать бархат платья.

— В жизни такого мягкого не видал, — шептали они. — У меня никогда еще не было настоящей леди. — А что, с дамами это так же бывает, как и со шлюхами?

Она шла все быстрее и быстрее, отталкивая руки и возникавшие на ее пути тела. Она уже больше не думала о том, в каком направлении ей надо идти, единственной ее мыслью было — бежать!

Похоже, население доков издевалось над ней, как в ту ночь, когда она оказалась на улице в ночной рубашке. Но когда на нее наткнулись изголодавшиеся матросы, сравнительно безобидные игры закончились. Обнаружив, что здесь всего одна женщина, а никак не толпа, они обозлились и все свое бешенство обратили на эту единственную испуганную девушку.

— Ну-ка, дайте на нее взглянуть. Я хочу не только пощупать ее платьице, — прорычал какой-то молодой парень, протянул руку и вцепился в платье на плече Риган.

Ткань разорвалась, обнажив полную мягкую грудь, и окружившая ее толпа разразилась хохотом.

— Не надо, прошу вас, — шептала Риган, пятясь от матросов, но три пары рук задрали ей юбку и стали ощупывать ее ноги.